В издательстве «АСТ» (г. Москва, 2017) недавно вышла книга «Я поведу тебя в музей» (Истории, рассказанные музейщиками России). Книга выпущена к 60-летию Российского комитета Международного совета музеев. Она призвана подчеркнуть значение музеев в жизни общества.
Во вступительном слове к сборнику советник Президента РФ по культуре и искусству, вице-президент ИКОМ России В.И. Толстой пишет об особом своеобразии музея как вида искусства: «Посещение музея – это, как и чтение хорошей книги, — огромное удовольствие и счастье, причём очень доступное. Если говорить о книге – достаточно взять её с полки, и ты уже счастлив, если это хорошая книга. Музей же дополнительно даёт ощущение твоего присутствия, твоего нахождения внутри этого мира, мира исторических личностей и событий».
Каждый, кто соприкасается с миром музея, чувствует себя участником этих исторических событий. Поэтому в сборник вошли истории, рассказанные не только руководителями, хранителями, научными сотрудниками, реставраторами, экскурсоводами различных музеев России, но и людьми, чья профессиональная жизнь не связана с музеями – журналистами, писателями, учителями, артистами, которые просто посещали музеи.
Эту книгу создали люди, не мыслящие себе жизни без музея. В ней авторы делятся забавными случаями из жизни музейных работников, рассказывают об интересных музейных событиях и людях, чьи имена вошли в историю российского и мирового музейного дела, предлагают посмотреть глазами детей на посещение музеев и повествуют о необычных судьбах отдельных экспонатов.
География музеев, представленная в сборнике, достаточно широка. Это музеи городов Санкт-Петербурга и Москвы, Пушкина и Павловска, Смоленска и Костромы, Оренбурга и Козьмодемьянска, Елабуги и Твери и многих других городов.
В сборник вошли и две статьи сотрудников Чистопольского государственного историко-архитектурного и литературного музея заповедника: заведующей Мемориального музея Б. Пастернака Л. Демченко — «Душа музея» и старшего научного сотрудника Музея истории города И. Мясниковой – «Музейные дамы и «многоэтажные мамонты»…
Все желающие могут познакомиться с ними.
Душа музея
Перед глазами, как сегодня, первый день работы музея – его открытие – 10 февраля 1990 год. И запомнился он так ярко не только потому, что открытие, пастернаковская метельная зима, «лепившая на стекле кружки и стрелы», гости, праздничная суета… Запомнился неожиданностью незапланированного события, как оказалось, самого важного, сакрального для дальнейшей жизни музея.
Традиционно разрезанная ленточка, множество людей, заполонивших 12 квадратных метров, на которых когда-то в годы войны на две зимы «обосновал свой труд» Борис Леонидович. …Она, как и тогда, «средней величины и неважно побелена. Посредине стены идет бордюр с черными и красными птицами. Рабочий стол Бориса Леонидовича и несколько стульев. В углу подобие шкафчика… На столе чернильница, кучка карандашей, лезвия для бритвы, стопка старых писем…».
Вот уже произнесены все обязательные речи, проведена экскурсия по экспозиции комнаты, слово предоставлено художнику музея – М.Я. Гисматулину. Высокий, импозантный, красивый, обладающий бархатным тенором, он читает любимого «Гамлета», сразу завладев вниманием гостей:
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далёком отголоске,
Что случится на моём веку…
Вдруг – стук в окно. Все замерли, затаили дыхание (это же 2-й этаж!) и разом повернули головы к окну. Маленькая птичка сидела на подоконнике и деловито и настойчиво просилась внутрь. Так продолжалось минуты две: все, изумлённые, молчали, птичка продолжала стучать.
«Это же душа Бориса Пастернака вернулась сюда и хочет здесь поселиться…», — раздался голос художника.
1990 год. Все атеисты! А тут случилось чудо — все поверили! Все разом заговорили, что так оно и есть, что это знак свыше, что, конечно же, это не что иное, как душа поэта, которой здесь было когда-то очень хорошо, ведь он сам признавался: «Нигде, как в Чистополе, мне так свободно и спокойно не жилось, не писалось и не дышалось…». Никто не собирался покидать комнату, стали читать стихи, вспоминать эпизоды его жизни в эвакуации, цитировать его высказывания о Чистополе…
А птичка продолжала с упорством напоминать о себе… Открыли окно – она перелетела на растущее перед окном дерево и с любопытством глядела на людей. Проникший в комнату холод заставил нас закрыть створки.
Зимой смеркается рано. Все понемногу успокоились и потихоньку разошлись.
Каково же было моё удивление, когда на следующий день я вновь увидела эту птичку на подоконнике за тем же самым занятием – она периодически стучала в стекло, как только в комнату заходили посетители. И так продолжалось три дня. А потом она улетела.
Она улетела, а душа Бориса Пастернака осталась. Теперь через двадцать шесть лет работы в музее я это точно знаю.
«Я поражена необыкновенной атмосферой музея. Это, наверное, потому, что здесь сохранён и жив дух Бориса Леонидовича…», «Увозим тёплое чувство встречи с Б. Пастернаком…», «Эти стены согреты дыханием поэта…» — это лишь небольшие выписки из Книги отзывов музея, но они и есть доказательства соприкосновения с живущей здесь душой великого писателя.
На зов души Бориса Пастернака идут в маленький провинциальный музей ежегодно десятки тысяч людей, «не хлебом единым» живущих, чтобы вместе с ним продолжать «жить, думать, чувствовать, любить, свершать открытья».
Любовь Демченко
«Музейные дамы» и «многоэтажные мамонты»…
Моя первая экскурсия. Лето 2006-го, мне 22 года. Группа пенсионеров. Белый зал, западноевропейская живопись. Хорошие копии малых голландцев, Тициана, Рубенса, Рембрандта… Кое-как, пытаясь превозмочь (вернее, всеми фибрами души скрыть) волнение, осилила зал. Попадаем в следующий, где была представлена этнографическая выставка «Как рубашка в поле выросла». И тут я ловлю себя на мысли, что я не помню (и никогда в жизни не запомню! мне так казалось), что за чем нужно выполнить, чтобы конопля «превратилась» в рубаху. И стою в полном ступоре, не в силах произнести ни слова… Но тут – о спасение! – мои бабули разбредаются по всем уголкам зала и, с умилением рассматривая все эти прялки, чесала, челноки и т. п., начинают с воодушевлением наперебой вспоминать своё «конопляное» детство: как они помогали маме ткать, как нужно заправлять ткацкий стан, как однажды… и т. д. в таком духе. Я вздохнула с облегчением и выдавила из себя: «Ну, мои дорогие, тут вы всё лучше меня знаете. Посмотрите, и пойдём дальше!»
Готовилась выставка старинной книги «Звучат лишь Письмена…». Для атрибуции рукописных и старопечатных арабских книг наши фондовики отправились в мечеть (служители обещали помочь прочесть арабику). Была зима, позёмка. При входе во двор мечети их встречает дворник со словами: «Сыз музейдан мэ?» («Вы из музея?») Наталья, не понимающая татарский, обращается к коллеге: «Что говорит? Музейные дамы, да?» С тех пор мы все – музейные дамы!
Летний сезон. Теплоходы. По расписанию – «Михаил Кутузов». Задерживается. Сотрудница музея стала звонить в речной порт уточнить, причалил ли теплоход: «Здравствуйте! «Кутузов» ещё не приходил?» И… поняла, что ошиблась номером!
Особый разговор – с бабулями и дедулями. Иногда не угадаешь, что от них ожидать.
Экскурсия в зале «История города. Конец ХIХ–начало ХХ вв». Экскурсовод рассказывает о доброй памяти деревянной парте Эрисмана, изобретённой ещё до революции. За такими партами эти наши достопочтенные посетители успели поучиться: “Были также парты со специальными отверстиями для чернильниц”, – уточняет экскурсовод. И тут один из “учеников” изумлённо: “А ты откуда знаешь? Ты же ещё молодая!” На что экскурсовод, мило улыбнувшись деду, отвечает: “Я ещё могу немного о мамонтах рассказать…” Не зря мы с коллегами шутя всерьёз называем себя кандидатами околовсяческих наук.
…Сначала была экспедиция на старое русское кладбище. Чем именно привлёк наше внимание в числе многих примечательных также и этот надгробный камень, совсем неприметный, подобных которому сотни разбросаны по всему кладбищу, – теперь уже и не вспомнишь. Может, памятным текстом, который (видно было невооружённым глазом), оказался «вверх ногами»? Захотелось прочесть его и узнать имя человека, который, даже мёртвый, вызывал у большевистских вожаков такую ненависть, что бездушный камень с могилы опрокинули, а могилу, естественно, сравняли с землёй. Спустя несколько лет появилась статья в местной газете, где упоминалось и разрушенное надгробие митрофорного протоиерея М.Е. Аристовского. А ещё через полтора года – звонок из Казани. Взволнованный женский голос в трубке сказал, что Михаил Егорович Аристовский – её прапрадед. Так зародилась наша дружба с замечательной семьёй врачей Птициных. Подобных примеров (случайных?) из музейной практики можно привести множество.
Особенно трогательны в своей простоте и непосредственности высказывания детей. Такое специально не придумаешь.
Один из самых любимых у детей – зал природы. Вот уж где полёт фантазии! В этом зале у нас экспонируется уникальная коллекция яиц и гнёзд птиц, собранная основателем и первым директором музея Александром Константиновичем Буличем в 1914–1924 гг. Детям доставляет громадное удовольствие находить самое большое яйцо, самое маленькое и узнавать, какое – от какой птицы. А однажды меня спросили: «Что будет, если орлан снесёт яйцо налету?»
Мальчик Кирилл, лет семи, в зале природы впервые. Он с замиранием слушает рассказ экскурсовода о древних животных – гигантах ледникового периода. Его так поразили останки мамонтов, что он спросил: «А мамонты скольки этажные были?»
Как-то открылась дверь, и на пороге появились приятная дама с маленькой девочкой около трёх лет. Девочка почему-то всё всхлипывала и никак не могла успокоиться. Гости поднялись по парадной лестнице купеческого особняка и оказались в гостином Белом зале с громадными окнами, изумительной красоты камином, картинами на стенах, высоченным потолком с лепниной. Девочка замерла, обвела взглядом весь зал, подняла глаза к потолку, улыбнулась, посмотрела на даму и весело произнесла: «Кока, а здесь нечего плакать!»
На выставке художественной керамики Бориса Шубина по мотивам народных сказок «Ожившая сказка». Экскурсовод читает строки Габдуллы Тукая, классика татарской литературы, о персонаже татарского эпоса – лешем по имени Шурале: «Джин, разбойник или призрак, этот скрюченный урод? До чего он безобразен! Поневоле страх берёт!» Это о ком»? Мальчик из середины группы тут же выпаливает: «Это же Шевроле!»
Музейный урок «Необыкновенное превращение обыкновенных вещей». Урок ведёт «купчиха». Рассказывает о том, что «её» супруг, купец Алексей Арсентьевич Подуруев (владелец усадьбы, в котором располагается музей) возит разные товары из других городов. Показывает «товары», повествует о каждом интересно и увлекательно. Таким образом, после упоминания о купце проходит достаточно времени. Вдруг один из ребят в группе спрашивает: «А купец когда придёт?» «Купчиха» вышла из положения, сказав, что он ещё не скоро приедет, мол, далеко уехал. Урок закончился. Тот же мальчик: «А можно, мы ещё раз придём к вам, когда купец приедет?»
Интерактивная экскурсия по «новогодней» выставке «В ожидании чуда». Проходим с детьми в зал с живой ёлкой. Мальчик с замиранием: «Сейчас я в сказку попаду!» Учительница: «Да, мы все попадём сейчас в сказку…».
Одно время наш музей назывался музеем уездного города. А ещё в Чистополе есть замечательный мемориальный музей Бориса Пастернака, куда школьников также часто ведут. Как-то, спросив у наших юных посетителей, знают ли они, как называется наш музей, услышала в ответ: «Музей уездных Пастернаков!»
Выставки о войне. Они у нас бывают часто: и совместные с поисковыми отрядами, с коллекционерами, и на основе своих фондов. Они всегда пользуются популярностью и у взрослых, и у детей.
Одиночные посетители, бабушка с внуком. Мальчик в восторге от увиденных громадных караульных бот немецких часовых. Правда, их внешний вид его немного озадачил, и наш юный друг спрашивает бабушку: «Бабуль, а они что, стиляги были, немцы?»
Первая экскурсия по новой экспозиции, группа детей.
– Лимонка, – объясняю, – ручная граната советских воинов. Так её прозвали за характерный внешний вид.
– F1, – смело и уверенно подытоживает, кто вы думаете? Девчушка в первом ряду, старается держаться как можно ближе к экскурсоводу. Лет десяти.
– Да, именно F1, молодец!
Это всё, что я могла выговорить в тот ошеломивший не только меня момент. Идём дальше. Граната М24. Немецкая.
– Правильно я говорю?
– А мне наши больше интересны, – прямо смотрит мне в глаза и заявляет этот маленький человечек, видно, с немаленьким комочком в груди. Человечек, который не может не вызывать уважения.
И дело не в том, что эта девочка так хорошо «научно» подкована в определённом вопросе, и даже не в том, что ей несимпатичны фашисты, а именно в том, что ей «наши больше интересны».
Она стоит передо мной как олицетворение подрастающего поколения, и ты понимаешь, что под этим её «наши» далеко не только наша лимонка-фенюша. Это прежде всего – наши бойцы. Наша история, наша священная память.
Ирина Мясникова
Чистопольский музей-заповедник приглашает всех приходить в музеи. «Музей – открытая территория! Музей – территория открытий!».
Комментарии:
Off