Маргарита Ильинична Ивенсен (1903–1977) — советская детская поэтесса, художница, жена Александра Шора, пианиста, преподавателя. Родилась 28 июня 1903 года в Москве. Родители жили скромно. Её отец любил и знал изобразительное искусство, покупал для дочери книги и художественные альбомы. Мать – Луиза Ивановна Паулин, латышка, рижанка, из семьи столяра-краснодеревщика. Маргарита окончила гимназию, хорошо рисовала, с раннего возраста писала стихи. В тридцатые годы начала печататься, реализуя себя в детской поэзии. Первая книга стихов «Нас много» вышла в 1931 году. В 1934 году М. И. Шор вступила в Союз советских писателей. Она взяла псевдоним — Маргарита Ивенсен — и с этим именем вошла в детскую литературу. Поэтесса много работала для детского радиовещания. Её стихи печатались в хрестоматиях. Вышли также сборники ее стихов «Если будет война», «Маю салют», «Про Мишку-неряху». В начале Великой Отечественной войны Маргарита Ивенсен с семьёй была эвакуирована в Башкирию, затем в октябре 1942 года они переехали в Чистополь.
«Поэтом нашего детства» назвал Маргариту Ивенсен Давид Самойлов, советский поэт и переводчик. Вспоминая ее, он писал: «…Маргарита Ильинична никогда не требовала от жизни материальных благ или громкой славы. Она больше всего ценила дружбу и любовь, поэзию и красоту. Прочитав ее «взрослые» стихи, невольно сожалеешь, что их осталось так мало и что Маргарита Ивенсен навсегда останется в нашей памяти как автор детских стихов».
Первые три ночи в Чистополе она с семьей провела в Доме крестьянина, в огромном зале, общем для мужчин и женщин. Между койками были узкие проходы, никто не раздевался, ночью под потолком синие лампочки тускло, потусторонне освещали зал. На третий день заболел ее муж и попал в больницу. Маргарита со своими двумя дочками (Геддой и Агдой) пошла искать жилье. Но поиски были тщетны. Кто-то указал ей на пустующее административное здание, одну из комнат которого – огромный зал – занимала жена некоего писателя Н. Маргарита знала Н. по Москве. На вопрос, не знает ли она о какой-нибудь пустующей комнате в доме, жена Н ответила: «Все комнаты заперты, и не вправе же я впустить вас туда», – сказала она. И тут же предложила им ночевать у нее на полу в коридорчике, пока не найдут себе жилье. По тем временам это была царская милость. К счастью, разместившись в торце пустого коридорчика, Маргарита с дочками физически не стесняли ее. В тот первый вечер они сидели за столом, пили кипяток. Начались разговоры, рассказы. Маргарита, Гедда и Агда были слушателями, точнее – желанной аудиторией. Ведь им еще ничего не было известно о чистопольской жизни… Маргарита сидела в своих сырых обносках, глаза слипались от тепла и усталости.
Позднее жилищное бюро решило проблему с жильем. Маргарита получила маленькую комнату в полуподвале жэковского дома №134 на улице Льва Толстого. Это была редкая удача: комната без хозяев! Повезло и с работой. Совершенно неожиданно она устроилась диктором чистопольского радио, где главным редактором была Надежда Васильевна Чертова. «Они с мамой, совершенно разные по биографии и мировоззрению, как ни странно, удивительно легко сработались», — вспоминает ее дочь Гедда Шор.
Полгода Чистополь говорил голосом Маргариты Ивенсен, красоту и благородство тембра которого отмечали все.
Гедда и Агда полюбили радиостудию. Крутая лестница вела на второй этаж, в большую комнату, затянутую золотисто-коричневой тканью, а пол устлан толстым ковром. Гедда Шор вспоминает: «Там было настолько уютно и красиво, что нам, с детства ходившим с мамой на радиостудию в Москве, казалось, что за шторой родной город».
На второй год работы на радио Маргарита Ивенсен стала постоянным, штатным диктором. В последние перед отъездом из Чистополя месяцы она даже задерживалась в студии и там ночевала. Дружба с директором чистопольского радиоузла Надеждой Чертовой возникла крепкая, но совершенно необычная: стоило им перешагнуть границы редакционных или житейских разговоров, как они пускались в ссоры, никогда не приводившие к единому мнению. Очевидно, они были людьми различного склада. Но, как ни странно, это нисколько не мешало им тянуться друг к другу: они почти не расставались.
Как и большинство эвакуированных, Маргарита Ивенсен бесконечно тосковала по Москве. Пусть голодной и холодной, но такой родной.
1943 год. Кончился Чистополь, начиналась Москва, начиналась совсем другая жизнь.
Чистопольский государственный музей-заповедник
Комментарии:
Off