Шереметевы люди в истории купеческого Чистополя

В истории чистопольского купечества есть немало знаковых старообрядческих фамилий, связанных «купчей крепостью» со знаменитым дворянским родом Шереметевых, а точнее, с именем графа Василия Сергеевича Шереметева (1752–1831). Из его крепостных в люди вышли фабриканты Вачуговы, купец Iгильдии коммерции советник Василий Львович Челышев с супругой Екатериной Васильевной, хлеботорговцы Вязьмины, Тикуновы, Погодины, Пономаревы, Сорокины и многие другие.

Василий Сергеевич Шереметев – военный деятель, генерал-майор, боевой соратник А.В. Суворова, участник нескольких русско-турецких войн и кавалер многих орденов. После увольнения от службы он устроился жить с семьей в своем родовом имении – селе БогородскоеГорбатовского уезда Нижегородской губернии, доставшемся от князей Черкасских в XVIII веке. Став владельцем села Богородского и приписанных к нему пяти деревень, Шереметьев в сравнительно короткий срок приобрёл разными способами от мелкопоместных дворян в районе еще шестнадцать селений. Шереметевы увеличивали количество крепостных в своих вотчинах как за счет присоединения новых земель, покупкой земель вместе с крестьянами, так и приобретением отдельных крестьян (в большей степени это были мастеровые люди). По данным историка М.И. Семевского, сделка на покупку одного крестьянина или дворового человека обходилась Шереметевым в 120 р. серебром[6].

В шереметевских вотчинах складывался особый уклад бытовой жизни крестьян. Об этом свидетельствует недавнее исследование историка А.В. Малышева, под названием «Село БогородскоеГорбатовского уезда Нижегородской губернии и ближайшие селения в 1860 году». Из описи крестьянского имущества, составленной незадолго до отмены крепостного права, следует, что на 900 семей приходилось около 890 изб и 160 домов. Большинство домов были двухэтажными, встречались и двухэтажные избы. Как различал писарь эти строения, неизвестно, можно лишь предположить, что дом – строение более капитальное. Двухэтажные дома были с «с сеньми и клетью», «с сеньми и задней», «мизамином»,пятистенные. И если все дома были жилыми, то многие избы предназначались для ремесла. Избы «для стрижки овчин», «для сыромятной работы», «печения калачей», «для валяния теплой обуви», «мучная лавочка». Из хозяйственных построек около 100 «амшеников» (омшаники, зимовье для пчел), «ряжей» (гидротехническое сооружение) – 360, «конюшников» – 60, «анбаров» – 280, «напогребников» – 340. Также 12 каменных кладовых и 465 бань[7.Стр.5]. Так, у 55-летней вдовы Пелагеи Васильевны Челышовой с семейством по описи от 1860 года значились: «У них дом двухэтажной с сеньми и задней, ряж, анбар, изба для печения калачей, баня, лошадей 3, корова 1, свиней 1, кур 7»[7.Стр.23].

Академик П.И. Кеппен, побывавший в 1830–1840-е гг. в других селах-вотчинах Нижегородской губернии – Иванове, Павлове и Ворсме, отмечал, что предприниматели и мастеровые люди жили в домах каменных с железными крышами. По замечаниям других наблюдателей бытовой жизни шереметьевских крестьян в Пензенской губернии, сохранились записи следующего содержания: «Они жили в домах под железными крышами, в их семьях выписывались труды Карамзина»[7.Стр.5].

Все крестьяне села Богородское занимались только ремеслами, имели огороды, многие держали скот и птицу. Они не занимались хлебопашеством. Полное отделение от земледелия произошло по велению помещика уже к 1767 году. В своих многочисленных вотчинах Шереметевы устраивали разные промыслы. Жители этого большого села уже в XVII в. в силу малоземельности активно занимались горшечным, шорным делом, валянием войлока, выделывали кирпич, варили столярный клей, изготавливали чугунные изделия. Село Богородское считалось одним из крупнейших центров кожевенного производства в России.

«Занятие крестьян села Богородского – выделка в устроенных при домах кожевенных заведениях разного рода кож, а преимущественно бараньих и шитьем из оных. А также сыромятным, колечным, кузнечным, калачным, сапожным, кирпичным и горшечным мастерством»[7.Стр.12].

С целью расширения производства и налаживания новых рынков сбыта кожевенники и другие ремесленники принудительно или добровольно переселялись в дальние имения, которые находились в Нижегородской губернии и в других местах России[6].

С этой целью в середине XVIII века В. Шереметев приобрел у татарского мурзы Уркеева деревеньку Уратьма и переселил сюда мастеровых и ремесленных людей из своей нижегородской вотчины. Официальное название нового владения помещика – сельцо Новобогородское или Богородское – никогда не использовалось местным населением. Село практически всегда называлось и зналось как Шереметьевка (Шереметевка). Удобное расположение Шереметьевки на трех полноводных притоках Камы (р. Кривая речка, р. Малая речка, р. Уратьма) способствовало развитию не только земледелия и коневодства, но и кожевенного, шорного производства [8]. У каждого двора была своя заводь, где вымачивали и мяли кожу. Шереметевские крепостные мастера по выделке кож работали по паспортам в Чистополе, Старошешминске и других крупных населенных пунктах Казанской губернии. В архиве вотчинного правления Шереметевых сохранилось письмо от священника села Архангельское (Чистое Поле тож), адресованное Евдокиму Демидову «железным заводам жительству»…

17 марта 1768 г.

«…в том, что имеется он (крестьянин с. Богородского вотчины С.В. Шереметева Иван Спиридонов) Иван у нас в селе для делания сыромятных кож и для шитва рукавиц по пашпорту с прошлаго 1767 года. И во оном нашем селе сочетался законным браком онаго года сентября 21 числа онаго нашего села на девице Домне Ивановой дочери и мною священником Андреем Григорьевым обвенчан и в том и сие писмо дано»[9].

К началу XXвека с. Богородское превратилось в один из богатейших производственных центров Казанской губернии. Кожевенные товары, зольная шерсть, войлок и рогожа поставлялись на Нижегородскую ярмарку, в центр текстильной промышленности Российской империи – г. Иваново-Вознесенск Владимирской губернии и другие крупные города. В селе функционировали более трех десятков кожевенных и шорных производств. Выделке кож обучали здесь же, в специальном ремесленном училище. На его основе в начале XX века была открыта фабрика шорных изделий. В начале XX века в селе располагалось волостное правление, действовала Успенская церковь, 3 старообрядческие молельни, 2 земские школы, земская больница, ссудо-сберегательное товарищество, 31 кожевенный и 2 кирпичных завода, 3 войлочных заведения, 5 кузниц, 1 водяная мельница, 5 корьевых толчей, трактир, 7 пивных, 1 казенная винная и 24 мелочные лавки. По понедельникам устраивался базар, раз в год – 24 июня с размахом проходила Ивановская ярмарка. В 1860-е гг. врач Николай Карпович Анциферов открыл в селе санаторий, в котором лечили кумысом больных туберкулезом.[8] В Шереметьевке процветала торговля нескольких купеческих домов. Здесь сохранились жилые дома Ф.М. Гоношилина, П.А. Вязьмина, склады и дома купцов Тикуновых, Королевых, Липатовых, торговые лавки купцов Баклушиных, Бабушкиных, Кузнецовых[10.Стр.590].

До революции село было одним из крупных центров старообрядчества в Чистопольском уезде. Известно, что Шереметевы весьма лояльно относились к вероисповеданию своих крестьян, старательно не замечая раскольничьих убеждений и выдерживая принцип «беречь крестьян – это сила России», который передавался из поколения в поколение.  В общем, прекрасно понимали, что крестьяне своей деятельностью, особенно «капиталистый» их тип, были неиссякаемым источником накопления этих самых капиталов[6].  

Челышевы

 

Наиболее известные в Чистополе купцы из крепостных Шереметева – старообрядцы старопоморского-федосеевского согласия Челышевы, переехали из нижегородской вотчины помещика приблизительно в 1840-х гг. По исповедальной ведомости Спасской церкви г. Чистополя 1845 г. глава семьи – Лев Васильевич Челышев указан среди «дворовых людей» помещика. С ним его «домашние»: жена Ирина Афанасьевна, дети Василий, Надежда, Евпраксия и Иван. К середине 1850-х гг. Лев Васильевич Челышев откупился от «помещичьей крепости» и начал торговое дело став купцом третьей гильдии. Его супруга Ирина Афанасьевна дочь отпущенников того же села – крестьян Афанасия Андреевича и Прасковьи Петровны Отопковых. В Чистополе родились двое младших детей Л. Челышева – Евдокия (умерла от младенческой слабости в 1847 г.)[1] и Иван (родился в 1846 г.). Примечательно, что в Чистополе также жили близкие родственники Л.В. Челышева – родной брат Никандр Васильевич с семейством, приписанными в чистопольское мещанское общество в середине 1850-х гг. из того же Горбатовского уезда. Дом мещанина Александра Никандровича находился в одноименном Челышевском переулке напротив хозяйственных построек усадьбы В.Л. Челышева(совр. К. Либкнехта, д.40).

Младший сын Л. Челышева – Иван Львович с 1886 года числился купцом второй гильдии. Жил в 3-й части Казани на Грузинской улице в своем доме. Его супругой стала купеческая дочь Мария ИвановнаГребенщикова (тоже из старообрядцев, но другого направления – новопоморцев, «приемлющих брак»). Иван Львович стал достойным мужем и зятем – приумножил состояние Гребенщикова и возглавил казанскую ново-поморскую общину. После смерти супруга Мария Ивановна вела торговлю от своего имени, занималась кирпичным производством[11].

Мужем Евпраксии Львовны стал чистопольский купец второй гильдии Иван Иванович Лузинов. Жили они в собственном каменном двухэтажном доме во 2-й части Чистополя на пересечении Архангельской улицы и Больничного переулка (совр. ул. Ленина, д. 73). При усадьбе действовала круподерка на 3 постава и овин с механической топкой. Сферой деятельности купца И.И. Лузинова была также хлебная торговля[2]. Надежда Львовна была замужем за купцом Филиппом Ивановичем Михайловым (происходил из дворовых г. Шереметева)[3].

Василий Львович Челышев, без сомнения, один из самых влиятельных и уважаемых купцов-хлеботорговцев нашего края. В 1899 году в его честь была названа одна из улиц города (совр. ул. К. Либкнехта.). Купец первой гильдии, коммерции советник, потомственный почётный гражданин, городской голова г. Чистополя (1872–1875), почётный член хозяйственного комитета Санкт-Петербургской Николаевской детской больницы, председатель попечительских советов Казанского детского и Чистопольского Мариинского девичьего приютов. Занимался оптовой хлебной и соляной торговлей в крупных городах России и за границей (Германия, Англия, Франция). Владел мукомольными, крупяными, кирпичными предприятиями, а также мельницами, амбарами, складами и судами для перевозки хлеба. Имел крупные земельные владения в г. Чистополе и во многих уездах Казанской губернии. Из публикации Е.Б. Долгова, посвященной усадебному комплексу В. Челышева известно, что крупяной завод купца был основан в 1872 г. Здание паровой мельницы, крупорушки, производственные и складские помещения были построены в 1872–1873 и 1884 гг. по проекту местного архитектора М.М. Осипова. Завод приносил владельцу ежегодную прибыль более 130 000 рублей[12].

Общепринятый факт, что купцы Челышевы были бездетными не совсем верен, супруга Екатерина Васильевна дарила мужу наследников, но все дети умирали в младенческом возрасте. В тех же книгах Спасской церкви сохранились записи о двух детях Челышевых – дочери Марии и сыне Александре. Мария умерла двух месяцев от роду от «младенческой слабости» (в 1850 г).[4] Александр прожил до полутора лет (умер в 1854 г).[5] На старообрядческом кладбище сохранилось семейное погребение купеческого рода. Величественные саркофаги из черного мрамора по сей день хранят памятные надписи об имени и дате смерти, дне ангела и социальном статусе упокоенных под ними людей.

«Коммерции советник, потомственный почетный гражданин, чистопольский 1 гильдии купец Василий Львович Челышев. Скончался 2 августа 1900 г. в 10 ч. утра. Жития его было 72 года и 7 месяцев. День ангела его 1 января».

«Екатерина Васильевна Челышева. Скончалась 20 июня 1908 г. в 3 ч. утра. Жития ей было 79 лет и 7 ½ месяцев. День ангела ея 24 ноября».

После смерти купцов весьма громким оказался процесс о так называемых «челышевских миллионах».Наследство было весьма солидное: земля, промышленные заведения, пароходство, товары, процентные бумаги и наличный капитал. По сообщению «Камско-Волжской Речи» от 1 декабря 1910 года, недвижимое имение в количестве 1462 десятин с постройками и инвентарем в Чистопольском и Мензелинском уездах и усадебное место с постройками в Чистополе Екатерина Васильевна завещала богадельне для престарелых женщин старообрядческого исповедания. Другое имение (760 десятин) с усадьбой, фруктовым садом, постройками и инвентарем – Чистополю, с тем чтобы доход от имения расходовался на помощь бедным жителям города и частью на убежище для сирот-мальчиков. Еще несколько домов, принадлежащих Челышевой, как и крупные суммы денег, распределялись между разными ее знакомыми из купеческого сословия. Весь остальной капитал поступал на текущий счет без процентов в Чистопольское отделение государственного банка. Эти деньги должны были расходоваться на поминовение душ завещательницы, ее мужа и его родителей – ежегодно по 10 тысяч рублей. Получение денег Екатерина Васильевна возложила на комитет при старообрядческой богадельне. Родственники, не согласные с таким положением дел, подали прошение в Казанский окружный суд с иском «о признании духовного завещания недействительным, так как завещание было составлено, когда завещательница не могла сознательно относиться к своим действиям».[13] Бесконечные судебные процессы активно освещались губернской прессой.

«Камско-Волжская Речь», № 505-й, вторник, 6 июля 1910 года

«…на днях в окружной суд поступило прошение от законных наследников и наследниц Е. В. Челышовой о признании упомянутого выше духовного завещания ее недействительным, так как оно было составлено, по их словам, в период времени, когда Е. В. Челышова вследствие болезни не могла сознательно относиться к своим действиям. Кроме того, они просят признать уничтоженным определение окружного суда от 4 июля (по новому стилю — 17 июля) 1908 года об утверждении этого завещания и признании прав собственности на упомянутые в завещании капиталы и имущество за ними, истцами, являющимися законными наследниками покойной Челышовой.

Истцами выступают следующие лица: Александр, Михаил и Алексей Николаевич Хохловы, Ф. М. Пчелин, Василий и Иван Евгеньевичи Зобнины, Е. П. Тяпина и М. П. Красильникова, всего таким образом, истцов 8, ответчиков же в процессе будет 22. Иск оценен в 3 миллиона рублей» [14].

Судебные тяжбы тянулись до 1917 года. А завершилась наследная эпопея одного из особо «капиталистыхшереметевых людей» всеобщей имущественной национализацией. К слову, богатое наследие купца Челышева дошло и до наших дней. Великолепные усадебные комплексы по улицам К. Маркса, Нариманова, Маринина, К. Либкнехта по сей день украшают наш город.

Продолжение следует

Юлия Гаврилова, старший научный сотрудник Музея истории города  

Чистопольского государственного историко-архитектурного

и литературного музея-заповедника

 

Фотографии:

 

1. Корпус кожевенного завода (бывшая фабрика шорных изделий). С. Шереметьевка Нижнекамского района РТ. Ул. Заводская.

2. Василий Львович Челышев(1828–1900). Чистопольский купец первой гильдии, коммерции советник потомственный почетный гражданин. Художник И.Н. Крамской. С. Петербург. 1884 г. Пермская государственная художественная галерея.

3. Екатерина Васильевна Челышева(1829–1908) – супруга купца первой гильдии В.Л. Челышева. Чистополь. Начало XXв. Из личного архива Александра Евгеньевича Хрычёва, духовного настоятеля старообрядческой старопоморской общины г. Казани. Фотография хранилась в семье чистополки Анны Петровны Симахиной – старообрядки федосеевского согласия в память о своей благодетельнице.(публикуется впервые).

4. Усадебный комплекс купца В.Л. Челышева. Чистополь. В начале XXвека в здании был размещен Русский банк внешней торговли. Ул. К. Маркса, д.78.

5. Усадебный комплекс купца И.И. Лузинова. Ул. Ленина, д. 73. Автор фотографии – сообщество blogchistopol.

6. Корпус женской богадельни, построенный на средства Е.В. Челышевой в 1906 г.Предназначался для бесплатного призрения престарелых и увечных женщин старообрядок старопоморскогофедосеевского согласия из Лаишевского и Чистопольского уездов. Вид с южной стороны. Ул. Нариманова, д. 56. Автор фотографии – Александр Бочкарев.