Готовящийся сборник фронтовых писем на днях пополнился еще одним интересным поступлением – посланиями Николая Чикляева, которые хранятся в семье Елены Чикляевой в г. Москва. Чикляевы – чистопольская фамилия купцов и мещан.
Елена Владимировна прислала 11 писем деда, написанных с 1942 по 1945 гг.
Комбат Чикляев прошел всю Европу, освобождая ее от фашизма.
Николай Аркадьевич родился в г. Златоуст Уфимской губернии 28 декабря 1919 г. В 1937 г. закончил среднюю школу №1 г. Чистополя. В 1938 г. поступил в Казанский институт инженеров коммунального строительства (КИИКС) на инженерно-строительный факультет (позже – факультет промышленного и гражданского строительства).
13 августа 1941 г. он был призван Златоустинским военкоматом и направлен в пехотное училище в г. Уфу. В начале февраля 1942 г. был отправлен на фронт в звании лейтенанта. Н. Чикляев служил с 13 августа 1941 по 25 июля 1942 г. в 21 сбр; 273 стрелковый полк 21 сбр.
Воевал на разных фронтах, получил 3 ранения (одно из них тяжелое) и контузию. С мая 1945 года находился в составе советских войск в Венгрии. Был также в командировках в Чехословакии и Румынии. Демобилизовался из армии примерно в 1947 или 1948 гг.
После демобилизации выбрал военную карьеру и поступил в Военный институт МГБ СССР. После окончания института служил в разных частях страны. Вместе с семьей служил в закрытом городе под Свердловском, затем в Республики Коми под Сыктывкаром. В Москву вернулся в 1966 г.
В дальнейшем Н.А. Чикляев проходил службу в преподавательской должности в Московском пограничном училище, затем в одном из Главных управления Министерства внутренних дел.
Из письма от 6 мая 1945 г.: «Милые мама и кока! Пишу Вам из чужеземного Будапешта, и сюда забросила судьба русского солдатика. Больших впечатлений ни Румыния, ни Венгрия не произвели. Чтобы не взять, пока не изведано – все интересно, привлекательно и заманчиво. Повидаю – наскучит и хочется на большую землю. Прекрасными были подножья Карпат. Чудесными были селения, домики, сады, долины. Венгрия, где мы проезжали,– зеленая равнина. Климат здесь поразительно мягкий, говорят, что больше + 19 не бывает. Счас же днем не жарко, ночью не холодно. Природа довольно таки богатая.
Сам Будапешт поражает своим простором: просторные улицы, обширные парки, много асфальта, зелени. Дунай разделяет город на Буда и Пешт. Буда сильно пострадала от войны, Пешт меньше, больше по окраинам, вокзалам. Ходить по городу опасно – заблудишься. <…>
Днем же русский солдат чувствует себя как дома, объясняется на пальцах и мычащими выражениями.
Вот коротенько о внешности города. Содержание уже главных улиц города состоит из лавок, магазинов, магазинчиков и просто лотков. Необычные для нас условия для купли. Мы привыкли, если придешь в магазин, спросишь цену товара, если подходит вещь – берешь, не подходит – пожалеешь, что дорого, уходишь. Здесь же можно порядиться и купить дешевле, или сегодня вещь стоит столько-то, а завтра или через час цена уже другая. Чудновато все же.
Оценку я сделал такую. Будапешт – это московский универсальный коммерческий магазин с такими же ценами и с лучшим качеством. Жизнь людей здешних я еще не распознал».
Письмо от 16 октября 1943 г. «Милая мама и кока и д. Вася! Благодарю вас за письма и ужасно стыдно, что сам ничего не писал, но нужно учесть нашу обстановку. <…> Судите сами, разве здесь до писания писем, когда считали за великое счастье приткнуться минут на 20 вздремнуть. Когда вы в газетах читали о боях местного значения, мы вели жестокие бои с фрицами, а затем прорывались в тыл и пошла потеха. Он удирает на машинах, и мы за ним на машинах. Влетишь в село, а население уже встречает, спрашиваешь, где фрицы – только что удрапали, опять в погоню. На некоторых рубежах пытаются сопротивляться, но что может удержать русского солдата, когда у него поднят наступательный дух, а потом наши пушки и танки что-нибудь да значат. Одним словом, участвовал в обходном маневре за Таганрог. Не в один десяток сел я первым врывался на своей головной машине, и все сходило благополучно, только один раз по кумполу шлепнуло осколком – отлежался и дальше, второй раз из танка саданул – задницу поцарапал, зажило за 7 суток, правда, кровь сочилась я был уже на машине. Так я был маленьким участником в большом деле – освобождении Таганрога. Счас уже почти месяц как в Таганроге. Командовал я мотострелковым батальоном. В ночь с 12 на 13 сентября я получил задачу прорваться в тыл противнику, занять одно село, чтоб закрыть ему пути отхода. Были у меня танки, которые должны были обеспечить прорыв. Фриц [нрзб] и в самый решительный момент танки остановились, люди [нрзб]. Причины остановки я не знал, а тут еще немного задача изменилась, люди, которых я посылал в танках, до них не доходили. Законы и обычаи гвардейцев твердят – приказ должен быть выполнен. Взял связного и пошел сам. Дошел к одному танку, от этого пошел ко второму. Фрицы сидели в траншее в 30 метрах, а я расхаживаю как на Проломной. Стали уже подходить ко второму, как связной упал (выстрела не слышал) подошел к нему – помощи не нужно было, отошел от него 2–3 шага, какой-то поганый фриц всадил очередь по мне. Большой боли не почувствовал, добрался до танка, оказывается, у них кончились боеприпасы – потому и была задержка. Поставил танкистам задачу, сказал где взять боеприпасы, я запасливый на счет этого, забрался на танк и стал смотреть что со мной фрицы сделали – они продырявили мне живот (пуля вошла в бок и вышла в нижней части живота), из дырки вылезло что-то желтое, думал кишки, в последствии оказалось сальником, и ногу – пуля вошла под коленкой – вышла правее чашечки, ничего не повредив. На танке довезли до места, где были сложены боеприпасы, оттуда повели на санпункт, я отошел метров 200 и больше уже не мог, тут встретились носилочники, сделал перевязку санинструктор, потащили на носилках. На санпункт сообщили, что комбат ранен, и там подготовили мою санитарную машину. В санбат привезли часов в 7, вызвали ведущего хирурга для операции. Рану на ноге обработали, затем дали понюхать хлороформа. Проснулся уже утром. Живот мне распороли сверху донизу, повреждения внутренних органов не обнаружили, сальник же частично отрезали, частично вправили. <…> В Таганрог привезли на самолете. 13 октября исполнился месяц с момента ранения. Раны еще не зажили, из шва все вытаскивают нитки, поднимаюсь только, чтоб дойти до перевязочной и до уборной, т.к. движения медлительны, а вообще самочувствие не плохое. Октябрь я, пожалуй, пробуду еще здесь. Писать буду вам почаще.
Вам желаю всего лучшего, привет д. Пане, т. Тане, Мар. Владим.
Крепко целую. Ваш Н.»
Комментарии:
0